Давно хотела обыграть эту сцену: утро, пробуждение, чужое тело рядом... удивление и попытка вспомнить...
Мир-ноль, точка отсчета. Лилайя – спасенная реальность
вместо пролога... читать дальше Просыпался я необычно медленно, неосознанно предоставляя сознанию несколько дополнительных мгновений, чем в обычное время точно не страдал. Глаза открывать не хотелось, а потому вместо того, чтобы приветствовать новый день взглядом, я потянулся, глупо, беспричинно улыбаясь.
Хорошее утро. Доброе. Мир оживал. Я чувствовал, что вчерашнее вмешательство не прошло даром. Мы справились. И от этого было очень хорошо на душе. В такие моменты даже мой внутренний зверь спал беспробудным сном.
– Доброе утро, – произнес знакомый голос рядом со мной. Аркадис вир Шэйси. Мой наставник и при некоторых обстоятельствах – напарник. Впрочем, на совместные операции мы решались нечасто, предпочитая особо не мозолить друг другу глаза.
– Доброе, – механически откликнулся я и лишь секундой позже, осознав ситуацию, возмутился: – Ты что в моей кровати забыл?!
– Ты сам меня сюда затащил, – недовольно поморщившись, бросил мой наставник и начал выбираться из-под одеяла.
– Сам? Я?
– Именно ты. Сказал вчера, что я до второго этажа точно не дойду и предложил свою кровать. Еще уверял, что здесь троим места много, а потому как-нибудь уместимся.
Я что-то такое начал припоминать… тем более это было на меня похоже. Я слишком привык опекать его после того давнего случая. Все-таки когда сам провожаешь близкое существо за порог, а потом еще и возвращаешь обратно, невольно начинаешь пристальнее всматриваться в него, пытаясь удержать по эту сторону жизни. Любой ценой.
– Добрый ты. От этого и страдаешь, – как ни в чем не бывало продолжил он. Лишь розовато-лиловые глаза хмуро глянули из-под косой светлой челки.
– Добрый? – невольно хмыкнув, откликнулся я. – Это я добрый?! Да на моей совести жизней больше, чем ты можешь представить!
– Угу, я помню, что ты ручное чудовище Царицы. Но, к счастью, это не меняет главного в тебе. Кстати, кровью не поделишься? – после секундного колебания Аркадис завершил свою речь совсем не так как собирался.
– А тебе было мало целой ночи у меня под боком? – с безотчетным волнением спросил я. Мы быстро теряем в силе – это факт, а если уж приходится работать напрямую с изнанкой мироздания, то и вовсе сгораем одномоментно, словно слишком приблизившиеся к огню свечи мотыльки, но обычно так же быстро и восстанавливаемся. Кровь или секс – это крайние методы. Чаще всего хватает обычного присутствия кого-то близкого по духу рядом.
– Извини, – виновато развел руками мой наставник, – видимо, перестарался вчера. Слишком много в плетение жизненных сил вложил.
– Да уж, выложились мы по полной… – согласно произнес я, но настороженность никуда не делась, а лишь затаилась диким зверем в самом дальнем уголке души.
Ладно, разберемся еще. А пока протянем любимому наставнику и по совместительству напарнику руку помощи. Увидев рядом с собой мою конечность, Арк не стал миндальничать, сразу проведя по запястью заостренным когтем. Да уж, ничего нового в этом нет. Мы беремся за совместные задания уже лет десять как – и с определенной периодичностью мне приходится отпаивать его своей кровью.
Стоило только теплым губам оторваться от кожи, как рана сразу же затянулась. Все-таки причинить физический вред нашей расе крайне сложно. Впрочем, все объяснимо – дело в том, что мы на восемьдесят процентов состоим из чистой энергии, а можно ли холодной сталью убить свет души? Нет. Вот и исцеляются раны почти моментально, не оставляя следов даже от самых страшных ран на коже.
Да уж, вирры – особенная раса. Даже среди Первых – особенная. И пусть мы пришли во вселенную лишь пятыми, пусть рождены совсем другими богами, но это того стоило. И этот дар, данный кровью от рождения, стоит всего, через что мы прошли и через что еще пройдем.
– Ну, как? Оклемался? – нарочито небрежным тоном спросил я, натягивая через голову полу расстегнутую рубашку. К счастью, снять брюки я с вечера так и не сподобился, а потому особо много времени на упаковку своего бедного тельца в здешние одежды не пришлось (надо сказать по какому-то капризу здешних портных, брюки держались на сложном переплетении кожаных шнурков)
– Угу. Спасибо, – рассеяно отозвался мой напарник, чем еще больше меня убедил в одной простой истине: ни черта не в порядке! Арк никогда бы в жизни не произнес дважды за день что-то вежливо-учтивое! Он даже здоровался-то раз в год по великим праздникам!
– Ты мне ничего сказать не хочешь? – подозрительно глядя на своего удивительно дурного на всю голову наставника, уточнил я. Ссориться с ним снова не хотелось, но видимо придется.
– Да нет, а что?
Интересно, он сам еще не заметил? Или вновь решил, что я недостоин знаний о его почти божественной персоне? В первое верилось мало, но второе поставило бы окончательный крест на наших отношениях. Это один раз я еще могу спустить подобное недоверие в условиях боевой миссии, но во второй – не прощу. Никогда. И мне казалось, что в свое время он это уяснил.
– А то, что ведешь ты себя не нормально. Ладно, готов признать, что за ночь ты мог и не восстановиться, но вежливость-то ты где подцепил?!
– У тебя нахватался, – огрызнулся мой наставник и вышел за дверь. Вот и поговорили. Все-таки две недели в непосредственной близости друг от друга – это предел, после которого нам лучше расстаться месяцев на пять-шесть. Так и живем.
Ладно, сегодня возвращаемся, а там может быть повезет – и Царица на годик забудет о нас совсем. Да и чем может помочь связка из некроманта и эмпата в умирающих мирах? В общем, обычно нас работой не балуют, но тем и лучше.